Самое популярное

Главная→ Статьи→Пренатальная и перинатальная психология→Развитие систем пренатального воспитания

Развитие систем пренатального воспитания

Словосочетание "система пренатального воспитания" используется здесь как обобщающее понятие для описания организованного, систематического и целенаправленного воздействия на пренатальную общность "мать - плод", результатом которого является рождение ребенка, обладающего физическим здоровьем и психологической готовностью к развитию новых связей с миром. Пренатальное воспитание формирует также предпосылки ранней материнской адаптации. Этот аспект пренатального образования тесно связан с психотерапией.

Пренатальное воспитание не выделяется в отдельную практику, осуществляемую на уровне государственных программ образования и воспитания и, как правило, включается в медицинские программы или программы социального обеспечения.
Пренатальное воспитание возникло в ответ не только на потребности общества, но и обеспечивается конкретным запросом со стороны будущих матерей.
Образ пренатальной ситуации в целом, понимание роли будущей матери при вынашивании и родах, а также роль посредника (акушерки, врача, инструктора пренатальной подготовки) конструируется на мировоззренческой основе, принятой данной областью практики и зачастую находящейся в противоречии как с общечеловеческими ценностями, так и противостоит мировоззрению самих участников ситуации пренатального воспитания (26).
Одновременно возникают так называемые альтернативные центры пренатальной подготовки, в основе которых лежат те или иные религиозные и философские представления, например, Национальная ассоциация пренатального образования во Франции (ANEP), строящая свою работу на идеях совершенствоания человека О.М.Айванхова и фактически существующая при поддержке Ассоциации Всемирного Белого Братства (29).
Цель настоящей главы состоит в том, чтобы сделать краткий обзор систем пренатального воспитания. Предполагается описать некоторые наиболее известные или становящиеся популярными системы пренатального воспитания с точки зрения того, какие общественные ценности отражаются в образах будущей матери, будущего ребенка и пренатального посредника. Мы предполагаем подойти к пренатальному воспитанию с исторических позиций, и, учитывая предварительный характер этого обзора, не претендуем на полноту охвата всех существовавших когда-либо способов пренатального воздействия. Поскольку развитие пренатального воспитания находится в состоянии становления, основным средством получения знаний о нем были интервью с лидерами пренатального воспитания и включенные наблюдения.
История воспитания - это история постепенного перехода от отбора людей с заданными качествами к созданию сообществ, позволяющих каждому человеку занять в них свое собственное место и обрести средства оставаться в нем либо покидать его по своему выбору.
Пренатальное воспитание на данном этапе представляет собой своего рода "естественный" отбор, поскольку время внутриутробного существования оканчивается для разных младенцев обретениями различного рода: один в страхе сворачивается, и манипуляции акушерки укрепляют и поддерживают в нем тенденцию к избеганию, другого ограничения, налагаемые новой реальностью, побуждают к активному противодействию.
Вопрос о том, является ли вынашивание воспитанием, то есть происходит ли при этом опосредованное включение будущего человека в общество, решался практически по-разному в разные эпохи.
Первый этап, который мы будем называть семейным пренатальным воспитанием или пренатальным воспитанием в малых сообществах, продлился в Европе до начала ХУП века. Пренатальное воспитание не было частью общественной практики, не было массовым, государственным, а осуществлялось сообразно потребностям малых сообществ. В закрытых сообществах лидеры думали о будущих поколениях, проверяли и отбирали супругов по тем критериям, физическим и нравственным, которые вырабатывались в этом сообществе и поддерживали его целостность, те, кто не проходили испытания, получали запрет на вступление в брак (41). В Древнем Китае, например, существовала система эмбрионального воспитания "тай-кье". Индийская традиция Чарака Самхита применяла прослеживание плода в течение третьего и четвертого месяца, а начиная с седьмого - ежемесячно (27). В дореволюционной России, особенно в северных регионах (Вологодская, Новгородская губерния) существовал свод правил и примет, регулирующих поведение беременной (16). Отличительными чертами такого воспитания были, во-первых, его элитарность, поскольку оно не было гарантировано для всех, но само наличие такой системы повышало возможность рождения здорового и счастливого ребенка, по крайней мере, в некоторых семьях. Во-вторых, особую роль играла акушерка повитуха или монахиня. Содержание пренатального воспитания состояло в передаче способов для саморуководства женщины во время беременности и родов, а с другой стороны создавало некую временную общность и ставило женщину в особое положение в семье.
Семейное пренатальное воспитание характеризуется, таким образом, чертами элитарности, избирательности, поскольку профессия повитухи не была массовой, и, с другой стороны, предполагало создание особой общности, в которую посредник включался и которую он трансформировал. При низком уровне развития медицины особый акцент делался на способность женщины родить самостоятельно, полагаясь на собственную интуицию и образ происходящего с ней, сформированный повитухой (16).
Второй этап в развитии пренатального образования манифестировал в ХУП веке, "когда мужчина-медик основал акушерские училища, ввел в практику положение роженицы лежа на спине" (27, стр. 31). С этого времени берет отсчет технологизированный "мужской" образ пренатального воспитания. Исчезали повитухи как духовные наставницы и жрицы, исчезло сообщество матерей, рождение оказалось вырванным из общей ткани жизни, оторванным от семьи, а роженица - зависимой. Пассивность и зависимость женщины во время вынашивания и родов подвергали анализу с точки зрения различных концепций - этнологических, психоаналитических, культурологических (5). Важно отметить, что пренатальное воспитание прекратило свое существование как отдельная практика, на смену ему пришло родовспоможение с его собственным образом рождающегося человека как организма, как лишенного переживаний. Родовспоможение стало обязательной практикой, через которую проходили все женщины. Прочие практики являлись факультативными. В частности, когда в 1940-х годах психоанализ проявил интерес к беременным, очень небольшое число беременных имело возможность и пожелало посещать психоаналитические сеансы (31).
По мере того, как вынашивание и роды все больше переходили в сферу медицинской технологии, а пренатальное воспитание уступало место руководству в родах, ответственность переносилась с будущей матери и ее семьи на медицинское учреждение. Мишель Оден в книге "Возрожденные роды" (27) описывает стереотип работы, типичный для акушерки 1960-х годов: "Габриэль готовила женщину буквально с начала беременности и до рождения. Она полностью контролировала ее во время родов, помогала ей дышать. Во время последней стадии родов... давала краткие команды, такие, как "дыши", "не дыши", "тужься" и тому подобное" (27, стр. 3). Результатом такого взаимодействия было то, что женщины рожали тяжелее, чем у другой акушерки, применявшей гуманистические методы доктора Ламаза, но "были весьма благодарны ей за ту огромную энергию, которую она вкладывала в это дело" (там же, стр. 5).
В нашей стране, начиная с 1950-х годов, репрессивный стиль пре- и перинатальных отношений воспроизводили и поддерживали Школы будущей матери, которые открылись в этот период при каждой женской консультации и имели в качестве цели передачу знаний о внутриутробном развитии. Действительным результатом взаимоотношений женщины с врачом (до настоящего времени занятия в таких Школах ведут врачи-гинекологи) являлось принятие позиции "снизу", передача ответственности медицине, страх перед родами, беспомощность и непонимание связи с собственным опытом, утрата интуиции. Ребенок виделся как объект манипуляции. Поведение и чувства матери, направленные на будущего ребенка, складываются в соответствии со стереотипами общественного сознания. Эти стереотипы поддерживались законодательно и обеспечивали вовлечение и самой женщины, и ее ребенка в систему тоталитарных отношений, облегчали раннюю разлуку, делая ее безболезненной, и ранний переход к общественному воспитанию в детских садах и яслях. Интимные, индивидуализированные связи между матерью и ребенком не должны были возникать, поскольку любая привязанность несет в себе угрозу тоталитарному воспитанию.
Кризис "медицинского этапа" пренатального воспитания на Западе обнаружился на тридцать лет раньше, чем в нашей стране. Это произошло на рубеже 1950-60-х годов, когда, говоря словами Р.Атфилда, стало "невозможно больше игнорировать осознание философии того факта, что прогресс не является неизбежным и зависит от действия или бездействия людей в настоящем" (1, стр. 203).
В то же время в науке нарастает интерес к младенчеству, младенец перестает быть "куском кричащего мяса", обнаружилось, что он имеет свою собственную психическую активность (см. 2). В западной культуре продуктивная автономность, независимость ребенка культивируется идеологически и поддерживается практически с самого раннего возраста. На каждой стадии развития ребенок развивает способность осознавать границы своей субъективности, меру помощи взрослого и способы получения информации или дополнительных средств для решения практических задач. От взрослого требуется внимание и уважение к потребностям ребенка, возможность внутри конкретной поведенческой программы "вернуть" ему этот образ, его границы, его язык и потребности, чтобы он сам мог воспроизводить все это для других и создавать коммуникативные сети. Вначале это понимание было приложено к младенцу, появились рекомендации, позволяющие создать баланс между чрезмерным удовлетворением и чрезмерной подавлением потребностей младенца. В отношениях взрослого и младенца появился новый элемент языка - "пауза", во время которой ребенок имеет возможность выразить и прочувствовать свои собственные вокализации, движения, улыбки как средство общения (см. 2, 30, 37). Постепенно предпринимаются осторожные попытки примерить эту коммуникативную модель к процессу родов и далее - к пренатальному периоду. Этому способствовали не столько мировоззренческий кризис, сколько практические проблемы, возникающие внутри медицины, несмотря на улучшение технологической оснащенности, такие, как пренебрежительное отношение к будущему ребенку, рост числа "отказных" детей, кесаревых сечений, перинатальной патологии. Вопреки ожиданиям, эти проблемы не разрешаются. Противоречия как внутри самой медицинской практики, так и между практикой и изменяющимися медицинскими потребностями заставили прогрессивных медиков искать решения в гуманитарных областях - психологии и философии. Возникла нетрадиционная практика, в которой прежде всего была восстановлена фигура пренатального наставника, был сделан акцент на индивидуализированной связи его с будущей матерью, на создании специфической пренатальной среды, в которой происходила кристаллизация ее индивидуальности.
Возрождение пренатального воспитания как особой области образовательной практики относится уже к третьему этапу, который мы будем называть" альтернативный". Отсчет этого этапа следует вести от 1962 года, когда Мишель Оден организовал в акушерской клинике в Пицивьерсе (Франция) первый Центр пренатальной подготовки (27). В настоящее время во всеми мире действуют различные центры пренатальной подготовки, существуют разветвленные службы "естественного деторождения", которые предлагают юридическое, медицинское, тренировочное, псхолого-консультативное обслуживание. В Англии действует около десяти, в США около тридцати таких организаций, в Дании, Голландии такая служба является частью официального государственного пренатального сервиса. Некоторые организации, например, Международная организация домашнего деторождения, Международная ассоциация обучения деторождению, "Междунардное Возрождение" представляют собой мощное движение за улучшение не только детского и материнского здоровья, но и воспроизводят качественно иные по сравнению с традиционными "репрессивными" или "опекающими" связи в системе "мать - плод - пренатальный наставник" (41). Возрождение пренатального воспитания происходит не только в противовес медицине, поскольку позиция врача в обществе "запускает" у пациентов стремление к зависимости, но и в рамках различных духовных и религиозных организаций. Следует отметить уже упоминавшийся ANEP во Франции (29), Общество биогенетического здоровья в США (41), Мистическую школу сознательного зачатия и беременности (см. 41).
Нетрадиционное пренатальное воспитание включает в себя, во-первых, подготовку к естественному рождению с целью смягчения критического разрыва для матери и ребенка и для того, чтобы обеспечить упомянутую "паузу", во время которой мать и ребенок приобретают возможность преодолеть психологическую разделенность (к конкретным техникам относятся "лотосовое" рождение - без обрезания пуповины, прикладывание к груди сразу после рождения, ритм обстановки рождения, максимально приближенный к ритму внутриутробной жизни, и т.п.). Второй важный момент - это развитие способности матери получать информацию о состоянии и поведении ребенка во время беременности (при помощи техник из арсенала различных духовных практик - через медитации, упражнения, музыку, манипуляции с освещением и т.п. - стимулируется имажинация будущего ребенка). Третья часть пренатального воспитания - это целенаправленное формирование способности матери изменять свое эмоциональное состояние и передавать его ребенку. Четвертая составляющая пренатального воспитания касается тесного контакта будущей матери с другими беременными и пренатальным наставником.
Очевидно, что черты современного нетрадиционного пренатального воспитания напоминают ситуацию, характерную для семейного воспитания. Так же, как в общинном (семейном) пренатальном воспитании, приобретаются не только способности к взаимодействию с ребенком, но и зависимость от пренатального наставника. Подобно семейному пренатальному воспитанию, готовящему будущего ребенка для жизни в данной семье, в данной общине, нетрадиционное воспитание набирает учеников из числа семей, стремящихся к сознательному и ответственному рождению здорового ребенка, то есть членов своего "братства". Поэтому, с одной стороны, нетрадиционное пренатальное воспитание остается маргинальным явлением в обществе, скорее экзотическим феноменом, с другой, по-прежнему сохраняется тенденция к технологизации - попытки очеловечить медицинский подход, заимствуя техники из нетрадиционного пренатального воспитания. Такие попытки не приводят к успеху, поскольку смена содержания без смены позиции в системе "беременная - пренатальный наставник" рождает сопротивление и требование возврата к традиционным медицинским манипуляциям. В Московской клинической больнице N 36 имеется отделение патологии беременности. Во время интервью врачи называли в качестве факторов перинатальной патологии уровень образования женщины, ее пссихологическое состояние. Наиболее патологично, по их мнению, протекает беременность и максимальный риск в родах у представительниц гуманитарных профессий (врачей, учителей), для которых характерны сверхзаинтересованность в рождении ребенка и страх перед родами. Они готовы на любую терапию ради сохранения беременности, активно требуют все новых и новых видов помощи. Вторая категория женщины "без настроя на материнство", социально неустроенные.
Сотрудники больницы, признавая важность пренатальной подготовки, жалуются на то, что их попытки встречаются женщинами с тревогой и сопротивлением. При опросах женщин выявилось, что наибольшей популярностью и любовью пользовалась "знающий врач", наименьший статус был у врача-мужчины, который пытался заменить медицинские манипуляции просвещением.
Внутри нетрадиционного пренатального воспитания имеется противоречие между целями (сознательное рождение, усматривание в будущем ребенке субъекта, создание средств общения на этапе беременности) и нетрадиционным, маргинальным, эзотерическим, "сектантским" характером самой общности, организованной для этих целей. С другой стороны, традиционное (медицинское) пренатальное воспитание, во-первых, не владеет средствами целенаправленного развития системы "мать - плод", во-вторых, воспроизводит репрессивное воздействие на эту систему "мать - плод".
Вера в хорошую медицину как составная часть тоталитарного стереотипа веры в хорошую власть является психологической основой сопротивления пренатальному воспитанию как со стороны медицины, которая уповает на улучшение материальной базы акушерства и на привнесение в практику дополнительных техник и технологий, в том числе психолого-педагогических, так и со стороны будущих матерей, предпочитающих быть объектом педагогических или медицинских технологий, как традиционных, так и альтернативных.
Посещение Школы молодой матери при женской консультации не является обязательным (хотя имеются частные факты, когда по распоряжению заведующей женщина была наказана за непосещение Школы будущей матери лишением больничного листа). Мы не располагаем полной статистикой, но в 1992 году из двухсот женщин, выбравших систему альтернативного пренатального воспитания, со Школой будущей матери были знакомы одиннадцать. Цель Школы, согласно Положению, состоит в том, чтобы дать будущей матери знания о внутриутробной жизни плода, о здоровом питании и оберегающем поведении. Эти рекомендации оказываются практически невыполнимыми, поскольку воспроизводят предметный принцип общеобразовательной школы. Эти знания готовят женщин не к рождению ребенка, а к процедуре родов, которая удобна для врача и принята в стране. Школа будущих матерей является массовой, она не предполагает индивидуального подхода. Отказ от учителя-врача приводит к чувству беспомощности, которое возникает у матери при взаимодействии с ребенком, которого она вынашивает. Поскольку феномены беременности не только медициной, но и всей нашей культурой интерпретируются как органические, беременности отказано в психологическом содержании. Если добавить к этому непринятие духовных основ, на которых строится альтернативное пренатальное воспитание, и утрату семейных принципов пренатального воспитания, то становится очевидно, что у будущей матери нет иного пути, кроме как вернуть себя в "лоно" медицинской модели и получить наказание через боль во время родов за то, что "неправильно себя вела во время беременности", либо, пережив "зоотехническую" родовспомогательную процедуру, перенести ответственность на врачей и в течение сензитивного периода для образования привязанности (до пяти дней) быть неспособной ни к тактильному, ни к эмоциональному контакту с новорожденным.
Во время так называемой "нормально протекающей беременности" у женщины нет повода для того, чтобы обращать внимание на плод. Фраза "Я не замечала моей беременности" в рамках медицинской модели является признаком благополучия. Информация, поступабщая изнутри системы "мать - плод" расценивается как патология, интерпретируется в медицинских понятиях "болезнь здоровья", то есть информация о внутриутробном ребенке, выраженная в симптомах и чувствах, подлежит уничтожению.
Возникновение общности, в которой происходит рождение и принятие позиции пренатального материнства, понимание ответственности за сотворение, воспитание новой жизни, стихийно и зависит от частной инициативы врача или может сложиться внутри семьи.
В отличие от Запада, где кризис в акушерстве был вызван противоречиями между высокоразвитой технологией и хронической нерешенностью репродуктивных проблем, в нашей стране кризис начался "сверху", вследствие резких перемен в самой социальной ситуации. Начиная с 1982 года, надвигается демографическая катастрофа, достигшая к 1990 году уровня депопуляции (25). В середине 1980-х годов женщины получили законное право не разлучаться с ребенком до достижения им трехлетнего возраста. Внутренняя противоречивость ситуации обнаружилась тогда, когда матери, получив относительную свободу от материальных ограничений и социально культивируемого презрения к беременности и раннему периоду жизни, предпочли в большинстве своем оставаться дома с ребенком. Оказалось, что физическое присутствие и гигиенический уход за младенцем не обеспечивают существования взаимобезопасной и взаиморазвивающейся общности. Поскольку отсутствие пренатального опыта общения не осознавалось как источник проблем, последовало, с одной стороны, дальнейшее сокращение рождаемости, которое обострилось в связи с нарастанием социальных проблем, с другой, наблюдается массовое обращение к различным нетрадиционным направлениям медицины, внутри которых стало развиваться в нашей стране альтернативное пренатальное воспитание.
К "медицинской" мотивации присоединилась "психологическая", поскольку поиск таких оздоровительных систем, внедрение в них и принципы оздоровления, предложенные Б. и Л.Никитиными, И.Чарковским, требовали активного отношения и ответственности. Воссоздание пренатальной культуры в России датируется 1982 годом, когда И.Чарковский прочел цикл лекций о водном рождении в клубе "Здоровая семья". Затем у И.Чарковского появились последователи - Татьяна и Алексей Саргунас, ныне члены мировой организации "Аквакультура для Терапии, Экологии и Изучения" (WATER) и действительные члены организации "Водное рождение" (23, 43). С 1985 года началась работа по консультированию пар вначале по вопросам самостоятельного рождения и оздоровления, а затем все более смещаясь в сторону пренатальной подготовки, в 1986 году сложился Клуб здоровой семьи "Возрождеие" при МЖК "Сабурово" в Москве. В начале 1990 года из "Возрождения" выделился творческий коллектив "Наутилус" под руководством М.Трунова и начал функционировать в составе малого предприятия "Экология семьи", а также творческий коллектив "Аква", директором которого стала Татьяна Саргунас - сначала в составе МП "Контекст", а осени 1992 - как самостоятельное предприятие и товарищество с ограниченной ответственностью "Стихиаль" (директор Олег Тютин), которое имеет своей основной целью регионализацию пренатального образования в Петрозаводске, где учрежден совместно с научно-практической и социальной фирмой "Контекст" Шелтозерский центр гуманистических новаций "Айно". Работа центра опирается на местные традиции.
На сегодняшний день существует свыше десяти организаций, занимающихся в числе прочего пренатальным воспитанием. Кроме упомянутых, можно назвать такие, как "Аквамарина" (Москва), "Афалина" и "Кенгуру" (Ярославль), "Дельфа" (Тверь), "Воскресение" (Москва) и др., источником которых был клуб "Возрождение".
Общие цели, объединяющие все эти организации, связаны с возрождением пренатальной культуры, восстановлением целостности и непрерывности личной истории человека, который, благодаря развитию медицины, оказался в больничной изоляции в наиболее значимые моменты своей жизни - при рождении и смерти. Целями пренатального воспитания, принятыми в указанных организациях, являются также укрепление связей внутри семейной пары, возвращение отцу участия в вынашивании и рождении, освобождение от выгод зависимости и постепенность изменений.
На начальных этапах своего развития нетрадиционное пренатальное воспитание концентрировалось на самих родах и находилось в конфронтации с официальной медициной. Это определяло личностные особенности участников, посещающих занятия.
В 1988-1989 годах в рамках исследования, проводимого клиническим отделением психопатологии младенческого возраста, Центром психического здоровья АМН СССР, обследовались супружеские пары, посещавшие занятия. Сохранившиеся протоколы позволяют говорить о пеобладании тех же типов, о которых упоминали в интервью врачи из отделения патологии беременности. Эти типы получили условные названия "протестные" и "зависимые". Для женщин, обратившихся к нетрадиционному пренатальному воспитанию, в 1985-1989 годах, сам факт обращения был протестом, внутри которого проявлялись такие качества, как ревностная приверженность именно этому типу пренатального воспитания. Из числа "выпускников" рекрутировались новые наставники, то есть система воспроизводила сама себя. Второй тип женщин, которая показали себя неуверенными и сомневающимися в своих способностях самостоятельно родить и воспитывать ребенка в первые месяцы, которые часто высказывали сомнения в действенности методов, применяемых пренатальными инструкторами, были критичны к новой информации (например, сомневались, действительно ли во время медитации они видят своего ребенка или это результат внушения), не выталкивались системой, но именно для них и ради них лидеры пренатального воспитания совершенствовали методы передачи знаний и организации процесса понимания.
Таким образом, действительно произошел переход от отбора "воспитанников", который был характерен для закрытых, самовоспроизводящихся систем, к воспитанию, которое предполагает существование открытой системы и обеспечивает постоянный приток новых людей, новых знаний и методов.
На сегодняшний день можно отметить некоторое различие между существующими пренатальными центрами. Некоторые из них больше напоминают закрытые. Отбор осуществляется на основе приверженности к той или иной идеологии (например, "Воскресение" строит пренатальное воспитание на основе православия), иногда критерием отбора выступают условия контракта, по которым пренатальный наставник не обязуется выезжать на роды (например, в "Наутилусе"). Другие не заявляют принципов отбора, но имеют отличия, благодаря которым будущая мама может осуществить выбор. Например, в "Стихиале" активно используются методы пренатального воспитания, восходящие к языческим культам народов Севера России и Карелии. Кроме того, в том же "Стихиале" большое внимание уделяется проработке психологических проблем матери и отца. Эта организация чаще всего сотрудничает с психологами.
К открытым следует отнести центр родительской культуры "Аква", поскольку в работе "духовных акушерок" Татьяны Саргунас и Юлии Постновой ярко выражены ненасильственность, внимание к возможностям женщины, выбор для нее своеобразной "зоны ближайшего развития", обязательным является момент укрепления уверенности через переживания будущей матерью ее собственного успеха и силы. Это особенно касается тех ситуаций, когда будущая мать открывает в себе самой способности к пониманию и позитивной интерпретации поведения своего ребенка, а также способности к разрешению актуальных проблем. Много внимания уделяется самостоятельной работе в семье, где постепенно фокусируется пренатальная ситуация. Пренатальный наставник выполняет роль временного посредника в отношении семьи с будущим ребенком, посредника, уступающего свое место, по мере того как наполняется содержанием общность "мать - дитя". В каждой из упомянутых систем новые "духовные акушерки" рекрутируются из числа выпускников. Стать инструктором пренатальной подготовки означает прежде всего создать свою собственную концепцию внутриутробного воспитания человека.
Во всех центрах приблизительно одинаковое содержание. Курс включает в себя темы, связанные с перинатальным опытом самой беременной, при этом используются мягкие техники изучения собственного перинатального опыта; целый комплекс физических упражнений на основе йоги, мантры и медитации с целью представить себе своего ребенка, почувствовать его присутствие; будущие мамы под руководством пренатального инструктора что-нибудь делают для будущего ребенка, например, вышивают "обережную" сорочку; в некоторых группах используется совместное пение, которое впервые применил Мишель Оден, указавший на связь между пением, дыханием и раскрытием родового канала во время родов.
К сожалению, опыт пренатального воспитания мало отражается в публикациях. Можно отметить брошюру Т. и А.Саргунас (19), сколько публикаций в периодических изданиях. Брошюра М.Трунова об основных принципах пренатального воспитания, в которой делается акцент на принципах ответственности , альтернативности, отхода от позиции пациента, заказана для написания на 1993 год.
В последние полтора-два года, несмотря на сокращение числа рождений, наблюдается приток пар в систему пренатального воспитания. Этому способствует то обстоятельство, что пренатальные центры Функционируют как хозрасчетные или на средства спонсоров, что позволяет им рекламировать свою деятельность в печати и на телевидении, увеличивается конктакт с зарубежными центрами пренатального воспитания, появляются литература, видеокассеты, фотоальбомы. Одни системы все больше открываются, другие закрываются и концентрируют свой опыт.
Одновременно отмечаются попытки сотрудничества с медициной. Так, например, в ноябре 1992 года Центральный институт акушерства и гинекологии заказал Коммерческо-благотворительному центру программу пренатального воспитания. Фирма "Нина-Благовест" (директор Н.А.Чичерина) предлагает программу пренатального центра, предполагается, что этот центр будет функционировать как отделение французской ANEP. Привлекательность пренатального центра "Благовест" для населения состоит в том, что к участию привлекаются врачи. В циклах занятий предполагаются беседы со специалистами и музыкально-ритмичекие упражнения "панэвритмия", музыкальное воспитание плода до рождения. На наш взгляд, предлагаемая программа воспроизводит отношения, в которых женщина, ожидающая ребенка, вновь оказывается объектом воздействия.
Содержание занятий в "Благовесте" так же не соотносится с практической жизнью, как и рекомендации в Школе будущих матерей. Такие темы бесед, как "Зодиак - ключ к человеку и Вселенной", "Духовная гальванопластика и будущее человечества" способны привлечь ограниченное число желающих, а рельная потребность будущих матерей в поддерживающей среде неминуемо приведет к зависимости от "духовника". Наличие потребности в пренатальном воспитании у общества, в частности, внутри медицины, быстрые изменения потребности общества приводят в последние годы к массовости в сфере пренатального воспитания, поэтому остро стоит проблема психолого-педагогической экспертизы и юстификации подобных инновационных проектов. Редукция личностного компонента при создании общности "будущая мать - пренатальный наставник" неизбежно происходит при тиражировании, а также при перенесении опыта из другой культуры.
Пренатальное воспитание в России, как и всякое воспитание, пройдя через три этапа - семейное, медицинское, альтернативное - и пережив два кризиса, стоит на пороге четвертого этапа - этапа массовости. Период массовости еще не начался, но появились его признаки, например, союз с бюджетными структурами (женскими консультациями, Институтом акушерства и гинекологии, больницами и т.п.), отчуждение "педагогического коллектива" от воспитуемых в процессе работы, смещение акцента от изменения мировоззрения в самом процессе взаимоотношений к технологии воздействия, и главное, иерархическая модель, позиционное неравенство. Позиционное неравенство отличается от ролевого, поскольку роль пренатального наставника еще не выкристаллизовалась, подобно роли учителя, она еще не обладает признаками роли, усвоенными участниками воспитательного процесса, следовательно, на эту ролевую неопределенность будут мощно проецироваться все привычные отношения. Чтобы справиться с неопределенностью, участники пренатальной общности будут неконтролируемо привлекать известные модели отношений, такие, как "ребенок - родитель", "врач - пациент", "учитель - ученик". Для того чтобы сделать эти проекции осознанными и использовать их для осознания всеми участниками пренатальной общности своего опыта, необходима психотерапевтическая работа как с инструкторами, так и с беременными. Если собственная позиция пренатального инструктора и педагога пренатального центра не рефлексируется, общность будет иметь тенденцию к регрессу, а не к развитию. Все вышесказанное позволяет поставить проблему подготовки пренатальных инструкторов и обеспечения для них доступа к научной информации, а также вопрос о психологической поддержке.

Источник: Перинатальная психология

Самое популярное

Развитие систем пренатального воспитания

Комментарии: